Из протокола допроса военнопленного 456-го охранного батальона Гейнриха Теепе об участии в антипартизанских операциях в районе городов Калинковичи, Петриков и Микашевичи.
Документ находится НАРБ. Ф. 1363. Оп. 1. Д. 2160. Л. 12–14. Рукопись.
18 марта 1946 г
[…]ВОПРОС. Из ваших показаний видно, что вы военную службу в немецкой армии проходили в карательных частях, т.е. в частях, проводивших борьбу против советских партизан на оккупированной территории.
ОТВЕТ. Да, я военную службу, за исключением нескольких месяцев, проходил в частях немецкой армии, предназначенных для борьбы против советских партизан и лиц из числа местного населения, имевших связь с партизанскими отрядами.
ВОПРОС. Расскажите подробно о карательной деятельности 456-го батальона безопасности и о вашем участии в этом?
ОТВЕТ. Проходя службу в 581-м охранном батальоне, мы не проводили больших боевых операций против партизан, а после моего перехода в 456-й батальон безопасности я был участником ряда крупных операций против партизан. Причем все эти операции сопровождались расстрелами мирных жителей, уничтожением населенных пунктов и так далее, которые мы проводили в целях устрашения населения, так как наши операции обычно не имели большого успеха, кроме того, что мы несли большие потери.
Так, в первых числах ноября 1943 года в районе г. Калинковичи вблизи от ж.-д. станции, названия ее не помню, партизанами в нескольких местах было взорвано полотно железной дороги. Мы, т.е. я, в составе своего взвода, под командованием штабс-фельдфебеля Ульрих, выехали в район взрывов для проведения карательных мероприятий.
Перед выездом на операцию командир взвода Ульрих говорил нам о беспощадности в борьбе против партизан.
Прибыв в деревню в районе взрывов, мы собрали все ее население на окраину, всего было собрано 60 человек и расстреляно из пулемета и винтовок.
Я в то время был пулеметчиком и расстреливал мирных жителей из пулемета. Среди расстреливаемых, в основном, были женщины и дети.
После расстрела жителей деревни, в деревне было собрано все ценное имущество партизанских семей и других жителей и отправлено в роту.
ВОПРОС. Как производился расстрел и где?
ОТВЕТ. Все жители, собранные в деревне, были сосредоточены на окраине деревни, после чего им приказали идти в лес; и вот после того, как они пошли по направлению к лесу, по ним и был открыт огонь из пулемета и винтовок.
ВОПРОС. Продолжайте свои показания.
ОТВЕТ. Следующая крупная карательная экспедиция проводилась в районе Петриков в последних числах декабря 1943 года.
В районе Петриков мы проводили проческу леса силами 1-й роты, в которой я числился и частью 2-й роты. В глубине леса в небольшой деревушке укрывались партизаны. При подходе к этой деревне партизаны в нашу сторону открыли сильный огонь. Мы, в свою очередь, также начали обстрел деревни из всех видов оружия.
Партизан было очень немного, и они отошли в лес, с ними и ушла часть жителей.
Войдя в деревню, мы, в первую очередь, собрали всех жителей, оставшихся в деревне, и под сильной охраной отправили в батальон, а деревню сожгли. Я лично в этой деревне поджег три дома.
Через два–три дня в том же районе, 2–3 километрах от ранее сожженной деревни была проведена еще одна карательная экспедиция.
В деревне, названия которой я не помню, было собрано все население по подозрению в связи с партизанами и отправлено в батальон, а все
оставшееся имущество и сам населенный пункт полностью сожжены.
Я лично в этой деревне поджег два дома. В этой экспедиции я принимал участие в качестве стрелка.
2–3 дня спустя я принимал участие в карательной экспедиции приблизительно в 60 километрах от Петриков.
В этой экспедиции участвовали две роты нашего батальона и еще одна рота из другого батальона, номера которого я не помню.
Партизаны, находившиеся в районе болот, в населенном пункте и при нашем подходе к деревне нас обстреляли и начали отход через болота, мы их преследовать не могли и я как пулеметчик открыл по ним огонь, среди которых кроме партизан были и отходившие женщины и дети.
В деревне были взяты в плен два партизана, не успевшие отойти к болоту, которые под сильным конвоем были отправлены в батальон. Судьбу их я не знаю.
В районе Микашевичи я участвовал в проческе лесных массивов, проводившейся в феврале 1944 года. Стычек с партизанами не было. В районе Бостынь в мае или в июне 1944 года во время операции, проводившейся взводом, был задержан один подозрительный человек.
В период операции в р-не Микашевичи были задержаны две женщины, заподозренные в связях с партизанами, и переданы командованию. Что с ними сталось, я не знаю.
В феврале месяце 1944 года я в составе взвода и приданно[го] отделения 2-й роты участвовал в карательной экспедиции в р-не Микашевичи, в процессе чего были задержаны один старик и рыбак, удивший рыбу в реке, заподозренные в связях с партизанами, которые впоследствии в расположении роты были расстреляны.
Кроме этого, было задержано несколько женщин и детей, которые были переданы командованию батальона, и их судьба мне неизвестна.
Кроме этой операции я еще много раз являлся участником карательных экспедиций и экспедиций по ограблению местного населения, так в дер. Булавки и в ближайших к ней деревнях в ноябре 1943 года мы проводили изъятие скота для армии.
Население никакого сопротивления не оказывало, так как в деревнях оставались, в основном, женщины, дети и старики […].
