Так уж получилось, что белорусский кинематограф в СССР специализировался на партизанской тематике, которая по определению тяготеет к камерным формам. Небольшие истории белорусы рассказывали просто мастерски. Без ненужного пафоса и настолько откровенно, насколько это можно было сделать в 60-е и 70-е годы. Достаточно вспомнить работы Виктора Турова, которые стали киноклассикой. Однако рано или поздно, разумеется, на экранах страны должны были появиться и, что называется, крупные формы.
Как и все советские эпопеи постсталинской эпохи, картина, о которой пойдет речь, является последствием выхода на экраны мира американско-британо-германо-французского эпика «Самый длинный день». Этот фильм был посвящен высадке союзников в Нормандии 6 июня 1944 года. Руководство советского агитпропа взбесил тот факт, что в картине никак не был отражен вклад Красной Армии в разгром немцев. Упрек, в общем-то, несправедливый, поскольку непосредственно к событиям 6 июня 1944 года имели отношения только три советских флотских офицера, находившиеся в качестве наблюдателей на борту британского крейсера. Так или иначе, в ЦК была направлена докладная записка о том, что нам нужно снимать свои киноэпопеи, в которых мы расскажем как все было на самом деле и ничего не упустим. Так родилась идея создания киноэпопеи «Освобождение», премьеры пяти фильмов которой состоялись в 1968 — 1972 годах.
Разумеется, партийное руководство БССР не осталось в стороне от этого почина. Тем более, что у белорусов были все основания обижаться на «Освобождение». Дело в том, что третий фильм эпопеи «Направление главного удара» был посвящен истории осввобождения Белоруссии 1944 года — операции «Багратион». Однако, в этом фильме вообще не была отражены действия белорусских партизан. А их роль в победе была огромной. По этой причине и было решено снимать в Белоруссии свою кинокартину, также имеющую отношение к событиям весны-лета 1944 года. К тому моменту ни у кого не вызывало сомнения, что республиканский кинематограф с такой задачей справится и в художественном плане, и в техническом.
Процесс создания фильма контролировал лично первый секретарь ЦК компартии Белорусской ССР Петр Машеров – политик, пользовавшийся безграничным уважением в республике и обладавший серьезным авторитетом в Москве. Скорее всего, они и был инициатором создания картины. Машеров предложил в качестве основы для сюжета историю Полоцко-Лепельской партизанской зоны, одной из нескольких зон, на оккупированной территории Белоруссии, которую немцы не контролировали.
Весной 1944 года предполагалось, что она станет плацдармом в тылу врага, на которой в ходе наступательной операции высадится крупный десант войск 1-го Прибалтийского и 1-го Белорусского фронтов. Однако, командующий войсками группы армий «Центр» генерал-фельдмаршал Буш и обергруппенфюрер СС Курт фон Готтберг получили приказ из Берлина в преддверии ожидавшегося советского наступления уничтожить партизанские зоны. Для операции по ликвидации Полоцко-Лепельской зоны немцы выделили огромные силы – более 60 тысяч солдат, 137 танков, 236 орудий, 70 самолетов и два бронепоезда. В операции участвовали самые отпетые нацистские каратели – формирования Дирлевангера, Каминского, латышские полицейские батальоны и подразделения 15-й латышской дивизии Ваффен-СС, казачьи сотни и подразделения «Белорусской краевой обороны». Им противостояли менее 20 000 партизан из разных отрядов и соединений, которые должны были защитить более 40 000 мирных жителей – стариков, женщин и детей . С 11 апреля в тылу группы армий «Центр» развернулось настоящее сражение. Мало того, что силы были неравными, партизаны не имели ни опыта борьбы против фронтовых армейских частей, сопровождавшихся танками, ни достаточного количества тяжелого вооружения, чтобы эта борьба была эффективной. Тем не менее, немцы везде получали крайне жесткий отпор и несли потери, сравнимые с партизанскими. Боевые действия сопровождались многочисленными зверствами в отношении мирного населения. Часть его эсэсовцы угоняли в рабство, в Германию. Немцам удалось ликвидировать Полоцко-Лепельскую зону и окружить партизан, но уничтожить их они так и не смогли. В ночь на 5 мая 1944 года между деревнями Двор Плино и Паперино партизаны пошли на прорыв и смогли выйти из «котла». Борьба в тылу врага была продолжена, а немцам пришлось и далее отвлекать фронтовые подразделения от их непосредственных задач. Это стало одним из важнейших слагаемых успеха операции «Багратион».
Если с историей было все понятно, то над ее грамотным воплощением пришлось крепко подумать. По воспоминаниям одного из сценаристов фильма «Пламя» Геннадия Буравкина, Машеров решил избежать конфликтных ситуаций, сопровождавших съемки «Освобождения». Тогда, мало того, что возникали скандалы с прототипами: многочисленными генералами и маршалами, считавшими, что их роль в эпопее искажена, еще и приходилось переснимать некоторые эпизоды в угоду начальству, которое к тому же постоянно менялось. Машеров, будучи человеком мудрым, распорядился, чтобы сценарий писали не участники войны – это давало надежду на объективность подхода. Кроме того, фамилии всех действующих лиц были изменены. Исключением стали только Сталин и Пантелеймон Пономаренко, в годы войны бывший начальником Центрального штаба партизанского движения и первым секретарем ЦК КП Белоруссии. Машеров попросил Пономаренко стать главным консультантом фильма. Сценаристы получили от Пантелеймона Кондратьевича документы из его личного архива и потенциальную защиту от недовольства многих партизанских командиров, которые еще были живы. Впрочем, насколько известно, никаких неприятных вопросов не возникло. Напротив, участникам реальных событий, которых пригласили на премьеру, все очень понравилось.
Снимали фильм по высшей категории. Технику доставили с «Мосфильма», так что «тигры», которых в реальности, разумеется в лесах Белоруссии не было и не могло быть, «мосфильмовские». Но для кино начала 70-х годов – это обычное дело. Зато мелочи, не имевшие отношения к технике, были отработаны по высшему разряду. В картине принял участие кавалерийский полк Госкино СССР. На актеров тоже не скупились. В фильме были заняты Юрий Каюров, Леонид Неведомский, Михаил Глузский, Петр Глебов и Владимир Ивашов. Последний, кстати, воплотил на экране образ самого Машерова, который, впрочем, не выделялся на фоне множества персонажей. Режиссером фильма стал Виталий Четвериков. Несмотря на то, что у него не было опыта постановки столь масштабных фильмов, со своей задачей он справился отлично. «Картинка» в «Пламени» смотрится отлично до сих пор и с постановочной точки зрения фильм явно превосходит многих своих современников. Для съемок, между прочим, была выделена пленка «Кодак». Более того, «Пламя» — это первый белорусский фильм, снятый на этой пленке.
Премьера картины состоялась 28 апреля 1975 года в Минском дворце спорта. Фильм в 80-е годы довольно часто показывали по телевидению, а после «перестройки» он исчез с экранов, причем его нельзя было найти даже на видеокассетах. Только не так давно его показы возобновились на некоторых телеканалах. Надеюсь, что в один прекрасный день восстановленную копию этого фильма покажут в современных кинотеатрах.
