Политическое сближение Польского королевства и Великого княжества Литовского (ВКЛ) получило свое окончательное оформление на Люблинском сейме в 1569 г. В итоге было образовано общее государство – Речь Посполитая. Однако в ходе переговоров на сейме обе стороны (польская и литовская) представили два разных проекта будущего государственного устройства. Представители ВКЛ стремились к федерации на равных условиях, а поляки – к присоединению ВКЛ к Польской Короне. Согласование этих двух точек зрения на сейме в Люблине представляет собой не столько образец дипломатического искусства, сколько пример политического и правового принуждения.
С течением времени сложился целый ряд внешних и внутренних условий, которые способствовали наметившемуся с Кревской унии (1385 г.) политическому объединению двух стран. Это был общий монарх из династии Ягеллонов, являвшийся одновременно польским королем и великим князем литовским. Общим соперником Польского королевства и Литовского княжества долгое время был Тевтонский орден, которому союзники нанесли сокрушительное поражение при Грюнвальде в 1410 г. Одним из условий заключения Кревского соглашения было католическое крещение этнических литовцев. Открытые на территории ВКЛ католические епархии вошли в состав Польской митрополии с центром в Гнезно. Общее вероисповедание помогало заключать браки между знатными польскими и литовскими фамилиями. Поначалу заключение брака с польской семьей стало одним из способов получения рыцарского (шляхетского) герба для знатных литовцев. Затем это стало устойчивой традицией. Даже известные противники польского проекта государственной унии Николай Радзивилл Черный († 1565 г.) и Николай Радзивилл Рыжий († 1584 г.) были женаты на польках. Видные представители ВКЛ на Люблинском сейме Ян Ходкевич († 1579 г.) и князь Константин Острожский († 1608 г.) также имели польских жен. Реформационное движение, явившееся в Литве из Польши, только способствовало дальнейшему культурному сближению двух стран. Польский язык и обычаи были усвоены литовскими магнатами, которые вели на польском языке даже свою частную переписку.
Преимущества польского шляхетства были образцовыми для знати ВКЛ. Так, в тексте привилея великого князя литовского Александра, изданном в 1492 г., пять раз ставились в пример сословные порядки в Польском королевстве, где шляхта свободно распоряжалась землей, имела налоговые льготы и участвовала в управлении государством. Немецкое право городского самоуправления (Магдебургское право) также давалось литовскими князьями городам ВКЛ по примеру польского королевства. Фольварочная система хозяйствования (обработка панской земли зависимыми крестьянами для последующей продажи урожая на рынке), широко распространившаяся в Польше, стала образцом для господских дворов в ВКЛ. В 1520-1530-х гг. на польских землях завершился процесс закрепощения крестьян, и в то же время он ускорился в пределах литовского государства. Все эти факты разностороннего влияния польской культуры и сословных порядков в ВКЛ создавали основу для политического сближения двух стран.
Однако имели место и важные различия, затруднявшие этот процесс. ВКЛ включало обширные земли с православным населением, которое традиционно называло себя «русским» и значительно превосходило литовцев по численности. Делопроизводство в ВКЛ велось на местном «русском» (то есть западнорусском) языке. Местные бояре и потомки удельных князей составляли класс землевладельцев, который стремился сохранить свое привилегированное положение. Кроме того, в ВКЛ набрала силу литовская аристократия, и несколько магнатских фамилий десятилетиями держали в своих руках важнейшие государственные должности (Радзивиллы, Гаштольды, Кезгайлы, Монтвиды и др.). Они строго следили за тем, чтобы их положение при дворе не стеснялось иноземцами, особенно поляками. Литовский статут 1529 г. запрещал последним приобретать в ВКЛ земли, при заключении брака с польской стороной не разрешалось давать невестам в приданое недвижимые имения. На сейме в Вильно в 1547 г. литовцы представили великому князю Сигизмунду Августу много жалоб на поляков и потребовали, чтобы была уточнена граница между ВКЛ и Польским королевством, чтобы поляки, сопровождавшие короля во время его приездов в ВКЛ, либо оставались на границе, либо действовали на территории литовского государства только как частные лица, а не как придворные советники и королевские сановники.
Когда в 1548 г. Сигизмунд Август был избран польским королем, он сделался общим правителем ВКЛ и Польши. Одним из первых требований к новому королю, которое выдвинули польские сеймы в Петрокове (в 1548, 1550 гг.), было государственное объединение Польши с ВКЛ, Пруссией и Силезией. Таким образом, был высказан амбициозный план присоединения всех польских сателлитов и укрупнения польского государства в три раза. Однако литовский сейм в Вильно в 1551 г. отверг предложение об объединении. Тогда попытка навязать ВКЛ польскую унию потерпела временную неудачу.
Ситуация изменилась в условиях начавшейся Ливонской войны. Ее прологом послужило нарушение ливонцами мирного трактата с Москвой, одним из условий которого было невступление в союз с ВКЛ. Однако в Ливонии была сильная партия, державшая сторону польского короля. Когда ее лидеры подверглись нападению и были арестованы, Сигизмунд Август перешел границу Ливонии с польско-литовским войском, превышающим силы ливонцев в два раза. В итоге в 1557 г. был заключен Позвольский договор, согласно которому между Ливонией и ВКЛ образовался военный союз на случай войны с московским царем Иваном IV. Когда в Ливонию в следующем году вступило царское войско, Сигизмунд Август оказал ливонцам дипломатическую поддержку. Вслед за этим Ливония полностью отдалась под защиту Сигизмунда Августа, и в 1562 г. литовские отряды стали разорять Псковщину и Смоленщину. В ответ на это большое московское войско во главе с самим Иваном IV в начале 1563 г. подступило к Полоцку, и город сдался.
Эти события вынудили шляхту ВКЛ иначе взглянуть на государственный союз с поляками. Еще в военном стане под Витебском в 1562 г. литовское «рыцарство» подняло перед королем вопрос о возобновлении переговоров об унии. Война становилась чувствительной ношей для мелких землевладельцев, обязанных выступить в поход с оружием и всем необходимым содержанием, поэтому они были не прочь поделиться этими тягостями с соседней Польшей и вместе с польской шляхтой в одном государстве добиваться новых сословных выгод. Утрата Полоцка заставила призадуматься над унией и литовских магнатов, которые решили укрепить военный союз с поляками, сохраняя при этом полную государственную обособленность ВКЛ. В 1563 г. Сигизмунд Август издал привилей, который полностью уравнивал в правах шляхту ВКЛ православного и католического вероисповедания. Это был важный шаг на пути объединения «рыцарского» сословия в литовском государстве, одновременно устраняющий его правовые различия с польской шляхтой.
В конце 1563 г. на сейм в Варшаву прибыло представительное посольство из ВКЛ с условиями унии от литовской стороны. Они предусматривали совместное избрание общего монарха и его коронацию в Кракове. Однако в Вильно король приносил бы затем присягу как великий князь литовский и подтверждал все действующие в ВКЛ законы и привилегии. Оба государства обязывались вести общую внешнюю политику, а в случае войны объединять свои силы. Для решения общих государственных вопросов собирались бы общие сеймы, но при этом для рассмотрения собственных нужд в Польше и ВКЛ сохранялись свои отдельные сеймы. В обоих государствах оставались бы существующие должности административного управления и суда. Для скрепления унии предлагалось унифицировать монету, отменить внутренние таможни, выдавать преступников и беглых крестьян. Полякам дозволялось делать земельные приобретения в ВКЛ. Все эти условия предполагали, по сути, федеративное устройство Речи Посполитой и в значительной мере закрепляли фактическое положение дел.
Однако такая уния не устраивала польский сейм. Польская сторона настаивала на упразднении всех видимых отличий и государственной обособленности ВКЛ. Речь шла о полном слиянии двух государств: один монарх, одна коронация, один сейм, одна печать, одна монета и т.д. Такое объединение поляки называли «братским». В действительности они стремились инкорпорировать ВКЛ и за счет этого увеличить доходы казны и создать новые возможности для личного обогащения путем приобретения новых земель. В пользу своего проекта польская сторона стала ссылаться на исторические документы, доказывая, что литовские князья, начиная с Ягайло, подарили ВКЛ Польской Короне. Многие свои аргументы поляки почерпнули из исторических трудов сотрудника королевской канцелярии Мартина Кромера. От литовской стороны на все доводы возражал виленский воевода Николай Радзивил Черный. Он указал, что в польском проекте предусматривается верховенство поляков, которые будут численно доминировать на сеймах, выбирать короля, кандидатуру которого литовцы будут вынуждены признать своим государем. Радзивил обозначил, что ради братства с поляками литовской стороне придется пересматривать мирные договора с соседями. Но более всего литовских магнатов не устраивало упразднение отдельного государственных аппарата для ВКЛ и потеря связанных с этим должностей. После получения известия о победе литовских войск над московскими под Чашниками в начале 1564 г. делегация ВКЛ стала вести себя на совещаниях в Варшаве все более неуступчиво, стараясь отстоять унию на равных условиях. По итогам переговоров было решено перенести обсуждение польских требований на очередной литовский сейм. Уже после отъезда посольства ВКЛ продолжавшийся польский сейм предложил Сигизмунду Августу сформулировать общие пункты готовящегося соглашения. В итоговом документе требования литовцами отдельных сеймов и сохранение государственного титула для ВКЛ были опущены. Более того, король передал свои наследственные права на литовский престол Польской Короне. Этим шагом он еще более привязал ВКЛ к Польше.
Итоговое решение Варшавского сейма 1563-1564 гг. («варшавский рецесс») было принято без согласия литовской стороны и имело не столько обязательный, сколько декларативный характер. Однако оно рассматривалось поляками как правовая основа для дальнейших переговоров об унии. Литовские магнаты на сейме ВКЛ в Бельске в 1564 г. выразили свое несогласие с польским проектом, а литовское «рыцарство» наоборот показало свою склонность его принять, собраться с поляками на общем сейме и разрешить все спорные вопросы. Это происходило на фоне затухания военных действий и переговорах о перемирии между ВКЛ и Московском царством.
В виду наметившегося разделения среди литовцев по вопросу об унии на дальнейший ход переговоров оказала влияние организация «рыцарского стана» по польскому образцу. В 1566 г. на Брестском сейме был утвержден новый Литовский статут. В нем были расширены права рядовой шляхты, окончательно оформлено административное деление государства на воеводства и поветы по польскому образцу, получили правильную организацию шляхетские поветовые сеймики, введен общий сословный суд для магнатов и простых шляхтичей. Однако все эти меры, удовлетворявшие шляхетское сословие ВКЛ, не обеспечивали в достаточной степени обороноспособности государства, находящегося в состоянии войны с Московским царством. Налоги на войну повышались, но собирались плохо, шляхетское войско («посполитое рушенье») едва собравшись, расходилось по домам. С большей охотой литовские чины обсуждали приобретение новых земель и должностей в Ливонии. Наемные отряды, в том числе из польской шляхты, не получая достаточного жалованья, занимались грабежом.
Проводимые в ВКЛ внутренние реформы развивали польские традиции и в конфессиональной сфере. Так, несмотря на привилей 1563 г. об уравнении права католической и православной шляхты, просьба Киевского митрополита Ионы допустить его вместе с другими православными епископами в литовский сенат (раду), где давно заседали католические бискупы, не была удовлетворена королем на Гродненском сейме 1568 г. Полными правами в привилегированным положением в государстве могли пользоваться только представители католичества, которое в ВКЛ не было вероисповеданием большинства жителей.
В начале 1569 г. на польский сейм в Люблине прибыли представители рады и «рыцарского стана» ВКЛ для решения вопроса об унии. Из их числа наиболее активное участие в переговорах приняли виленский воевода и канцлер ВКЛ Николай Радзивил Рыжий, староста жмудский Ян Ходкевич и брестский староста Евстафий Волович. В королевском приглашении на сейм говорилось, что уния с Польшей заключается для более успешной борьбы с Москвой. В действительности на сейме кроме обсуждения унии Польши и ВКЛ больше уделили внимания дележу территории Ливонии, чем организации военного отпора московским войскам. Литовская сторона отказалась заседать в общем сейме с поляками. Послы ВКЛ собирались в палате напротив залы, где проходили заседания польского сената. Для переговоров между двумя партиями выбирались делегаты, посреднические функции выполнял также король Сигизмунд Август.
На первом этапе переговоров об унии (21 января – 28 февраля) со всей определенностью обозначились уже неоднократно высказанные два проекта соглашения. В ответ на польские заверения о братском союзе литовцы сказали: «В самом деле, братская любовь должна допускать равенство, должна приносить равную пользу обоим народам, а если слить литовское княжество с королевством, то не будет никакой любви, потому что в таком случае литовское княжество должно поникнуть перед Польшей, литовский народ – превратиться в другой народ». Послы ВКЛ настаивали на сохранении государственной обособленности княжества. Несколько недель словесных прений не привели стороны к соглашению. Видя это, представители ВКЛ решили прибегнуть к сильному средству: самовольно уехали из Люблина. Так они планировали вынудить поляков идти на уступки или, по крайней мере, отсрочить переговоры.
Отъезд литовских послов возмутил польский сейм. Было решено продолжить дело унии без участия литовской стороны. В этот критический момент обнаружились действительные планы поляков. Они выставили перед королем требование инкорпорировать ВКЛ по частям: «Его Величество пусть издаст указ о том, что Волынь и Подляшье по древним привилегиям принадлежат [Польскому] королевству». Это решение было принято поляками односторонне. Всем государственным чиновникам Волыни и Подляшья было приказано принести присягу Польской Короне под угрозой отрешения от должности. На Подляшье, где число польской шляхты было велико, где даже законы Литовского статута, написанные на «русском» языке, не были понятны, присяга была принесена без особых проволочек (таким образом была захвачена даже часть Брестского повета, которая никогда не была под властью Польши). На Волыни часть «рыцарства» беспрекословно подчинилась требованиям польской стороны, а часть пыталась уклониться, ссылаясь на болезни.
Захват Подляшья и посягательство на Волынь застали литовцев врасплох. В Вильно был созван чрезвычайный съезд, на котором шляхта «римской веры» потребовала от литовских магнатов продолжать переговоры об унии. 5 апреля — 23 апреля в Люблине снова находилось посольство ВКЛ. Послы возражали перед польскими сенаторами против присоединения Волыни и Подляшья, указывая, что нарушение целостности ВКЛ есть нарушение королевской присяги. Они высказали также намерение продолжать переговоры об унии, которую литовские магнаты «вместе с младшей своей братией (шляхтой) желают от всей души». Для этого послы просили созвать новый сейм. Однако во всех своих просьбах посольство ВКЛ получило отказ. Поляки продолжали настаивать на присоединении Волыни, а для продолжения переговоров литовским послам дали месяц отсрочки. Представители Волыни в течение мая волей-неволей принесли присягу Польской Короне. Мало того, волынские представители потребовали, чтобы присоединение пошло дальше, чтобы Киев, Брест, Пинск, Кобрин также вошли в состав Польши. Аппетиты Люблинского сейма росли. Уже стали звучать голоса, что уже и Жемайтию, часть этнической Литвы, нужно отдать вассальной Пруссии, а оставшейся частью ВКЛ фактически удовлетворить Московского царя.
При таких обстоятельствах 6 июня – 1 июля состоялась последняя фаза переговоров об унии с прибывшей на Люблинский сейм делегацией ВКЛ. Вслед за Волынью и Киевщина была присоединена к Польскому королевству. Таким образом половина литовского государства была инкорпорирована польским сеймом. Вынуждаемые сохранить все что можно, с обрезанными крыльями, по выражению Яна Ходкевича, послы ВКЛ пошли на уступки польским требованиям. В качестве компромиссного решения предлагалось проводить общие сеймы поочередно в Польше и ВКЛ, сохранить две государственных печати, ради компенсации военных издержек оставить за ВКЛ права на Ливонию (о возвращении захваченного Иваном IV Полоцка даже не говорили). Но после всех слезных речей и коленопреклоненных просьб королем Сигизмундом Августом 4 июля была утверждена уния «двух честнейших народов» в «одно нераздельное и неотделимое тело» в «один народ из двух государств и народов», как сказано в итоговом документе. В Речи Посполитой утверждался один монарх, общие сеймы, одна монета, одинаковые права приобретать земельные участки в ВКЛ полякам, а в Польше шляхтичам из ВКЛ. Отменялись все прежние противные унии решения. Ливония провозглашалась совместным владением Польши и ВКЛ. В следующем году было заключено перемирие с Московским царством. Никакой реальной военной помощи ВКЛ в первые годы после унии не получило.
В итоге, соглашаясь на фактическое доминирование в Речи Посполитой польской стороны, представители ВКЛ сохранили только название Великого княжества Литовского в королевском титуле. В двухпалатном парламенте Речи Посполитой большинство голосов принадлежало польским воеводствам (с добавлением Подляшья, Волыни и Киевщины). На самом сейме литовские послы заседали по общему порядку среди других воеводств, а не отдельной партией. Более всего удалось сохранить представителям ВКЛ некоторые автономные права, преимущественно сословного характера. Так, для ВКЛ сохранялись прежние государственные должности канцлера, гетмана, маршалка. Государственная печать ВКЛ находилась у канцлера, и за удостоверение ею документов по-прежнему взымалась плата. За всеми этими выговоренными условиями стояли интересы местной знати, которая не собиралась уступать свое положение полякам. В этом был смысл дальнейших шагов укрепить некоторую обособленность ВКЛ посредством учреждения в 1581 г. своего отдельного судебного органа (Главный литовский трибунал) и принятия нового Литовского Статута в 1588 г. Осталась также память о былой самостоятельности ВКЛ и обида на вынужденный способ заключения унии. Все это выразил в своей речи перед новоизбранным королем Сигизмундом III один из участников Люблинского сейма трокский воевода Ян Глебович в 1588 г.: «То государство (Великое княжество Литовское) с давнего времени было великим и сильным пока нас хваленая уния не ослабила», она была заключена принуждением, когда поляки во время войны с Москвой, не подавая помощи, ждали пока государство ослабеет, «чтобы потом против воли к этому союзу привести».
