(публикуется по Журнал «Историк»)
Начавшееся в январе 1863 года восстание в Польше стало результатом неоправданных уступок со стороны Александра II, стремившегося наладить диалог с польской политической элитой, считает кандидат исторических наук Олег АЙРАПЕТОВ
Восстание не ограничилось территорией Царства Польского. В той или иной степени затронув Литву, Западную Украину и Западную Белоруссию, оно стало серьезным испытанием Российской империи на прочность, так как мятежники получили дипломатическую поддержку и материальную помощь Франции, Великобритании и Австрии, пытавшихся вмешаться во внутренние дела России.
Цена односторонних уступок
– Каковы причины польского мятежа 1863–1864 годов?
– Говоря о причинах этого мятежа, надо помнить, что на борьбу с правительством России было настроено прежде всего польское дворянское сословие. Многие его представители были связаны с партией непримиримых, которая образовалась в эмиграции и группировалась вокруг князя Адама Чарторыйского. Будучи близким родственником последнего короля Речи Посполитой Станислава Августа Понятовского, Чарторыйский в 1834 году был провозглашен в эмиграции польским королем. Эта партия по месту своей резиденции в Париже называлась «Отель Ламбер».
Польская эмиграция во Франции играла очень заметную роль. Ее представители входили в окружение весомых политических фигур, через связи в аристократическом мире имели выход на императора Наполеона III. Поляки оказали большое влияние на культуру Франции того времени, особенно значительным оказался их вклад в развитие французской славистики. Через свои научные работы поляки формировали образ России в общественном мнении. В ходе Крымской войны и после нее они постоянно подталкивали Францию к решению польского вопроса.
– Хвост начал крутить собакой?
– Совершенно верно. При этом, призывая к освобождению Польши, шляхта имела в виду Речь Посполитую в границах 1772 года, претендуя, таким образом, на территории, где поляки составляли всего несколько процентов населения, – на Волынь, Подолию, Литву, Белоруссию. Если мы будем помнить об этой польской концепции, нам станет понятным многое из того, что произошло потом – в ХХ веке. Польские дворяне – и тогда, и позже – боролись не за «этнографическую» Польшу (то есть за территорию, преимущественно населенную поляками), а за великую национальную мечту, за Польшу «от можа до можа» – от Балтийского моря до Черного!
Наряду с дворянством абсолютно русофобским элементом в Польше всегда была Католическая церковь. Она действовала провокационно, стремясь к восстановлению своих средневековых прав, причем в таком объеме, какого уже не было даже в «самых католических» странах Европы – в Испании и Португалии.
– А социально-экономические причины польского восстания имели место?
– Как показал мятеж, были социально-экономические причины для зарождения движения польских крестьян против польских дворян. Крестьяне, получившие личную свободу еще в Герцогстве Варшавском по Кодексу Наполеона, в своем подавляющем большинстве оставались либо безземельными, либо малоземельными. Конечно, их это не устраивало.
– Были ли со стороны Санкт-Петербурга допущены серьезные ошибки в решении польского вопроса?
– Я считаю, что до восшествия на престол Александра II политика проводилась разумная. Даже во время Крымской войны и сразу после ее завершения в Польше сохранялось спокойствие, в том числе и потому, что там действовал довольно жесткий режим управления. Во главе его стоял наместник Царства Польского, светлейший князь Варшавский, граф Эриванский генерал-фельдмаршал Иван Паскевич. В Царстве Польском было расположено несколько армейских корпусов – передовые силы русской императорской армии, дислоцированные там на случай войны в Европе. Они в какой-то степени гарантировали порядок.
– Могло ли предотвратить мятеж заблаговременное возвращение вольностей времен Александра I?
– Нет. В свое время у Александра I возникла идея вернуть название «Польша» на политическую карту мира. А ведь даже Наполеон Бонапарт этого не сделал: было Герцогство Варшавское. Александр I дал полякам больше, чем Наполеон. В 1815 году Польша получила Конституцию – самую либеральную в Европе. Император лично приезжал в Варшаву, чтобы даровать ее полякам. И поначалу его в Польше обожали. Однако это очень быстро закончилось. Еще при жизни Александра I поляки стали выражать недовольство, выдвигать новые требования. А через пять лет после его смерти произошел военный мятеж, переросший затем в полномасштабное восстание, которое пришлось подавлять Николаю I.
– Какой позиции в польском вопросе придерживался сын Николая – Александр II?
– Еще будучи наследником престола, великий князь Александр Николаевич испытывал к полякам истинную симпатию. Став императором, он начал с амнистии полякам, осужденным за политические преступления. Александр II разрешил вернуться на родину политическим эмигрантам, а также позволил им через три года «безупречного поведения» поступать на государственную службу. Эти меры в немалой степени способствовали революционизации Польши.
Русская власть почему-то считала, что если пойдет на уступки, то и поляки ответят тем же, начнется диалог, и отношения станут хорошими. На деле всегда происходило прямо противоположное. Градус недовольства немедленно повышался, а требования поляков увеличивались. В конце 1850-х в Польше возобновилось революционное движение. Сказалось и то, что в 1856 году скончался Паскевич. Полноценной замены ему найти не удалось.
«Что есть предмет соглашения?»
– Как реагировало на сложившуюся ситуацию правительство Александра II?
– Для нормализации ситуации оно решило восстановить Государственный совет Царства Польского (созданный по Конституции 1815 года, он был упразднен указом Николая I). В мае 1861-го вице-председателем Совета назначили участника восстания 1830 года графа Александра Велёпольского. Он должен был обеспечить лояльность Варшавы Санкт-Петербургу.
Велёпольский решил вести дело к широкой автономии Польши, надеясь на постепенное и мирное воссоздание Царства Польского – юридически независимого государства. Причем он ставил целью вернуть Царство Польское к реалиям до 1830 года. Для этого, среди прочего, планировалось полностью запретить в Польше преподавание на русском языке, а кроме того, несколько гвардейских частей передислоцировать в Варшаву и переодеть по польскому образцу.
В то же самое время граф Анджей Замойский выступил с инициативой создания Земледельческого общества – в целях повышения уровня земледельческой культуры в Царстве Польском. Получив разрешение, поляки сразу заявили, что Земледельческое общество станет своего рода парламентом по польским делам. Так с согласия Санкт-Петербурга возник орган, претендовавший на роль параллельной администрации и при этом напрямую связанный с «Отелем Ламбер». Дворянские собрания Западной Украины и Западной Белоруссии стали принимать петиции о присоединении к Царству Польскому: у тамошних дворян-поляков тут же возникло желание явочным путем восстановить восточную границу Речи Посполитой 1772 года. Они заявляли, что иначе не смогут гарантировать порядок в регионе.
Но в Санкт-Петербурге это уже вызывало беспокойство. Вокруг «Московских ведомостей» Михаила Каткова возникла сильная партия, которая задавала вопросы: «А что есть предмет соглашения с поляками? Можем ли договариваться с ними за счет нашей территории и нашего достоинства? К чему приведут уступки?» Сторонники Каткова прямо говорили, что у России есть свои национальные интересы, которые надо отстаивать. Они опасались, что русское правительство восстановит польское государство с польской армией, после чего Варшава объявит России войну.
– В начале лета 1862 года наместником Царства Польского был назначен брат императора – великий князь Константин Николаевич. Правильным ли было это назначение?
– Я считаю, что это была еще одна неоправданная уступка. Великий князь Константин Николаевич являлся последовательным сторонником диалога с поляками. В Варшаве сразу вспомнили о его дяде и тезке – великом князе Константине Павловиче, который был наместником Польши при Александре I. Велёпольский стал начальником гражданского управления, своего рода премьер-министром. А ситуация в Царстве Польском уже была неспокойной. Дворянство и городское население втягивались в борьбу против России.
– Когда эта борьба началась?
– Уже в 1859 году имели место первые столкновения поляков с войсками. Русским людям в Польше стало опасно появляться на улицах. В домах, где жили русские офицеры, поляки били стекла, под окнами устраивали кошачьи концерты. 21 июня 1862-го [здесь и далее даты приводятся по старому стилю. – «Историк»] стреляли в великого князя Константина Николаевича. Он чудом остался жив. 26 июля произошло неудачное покушение на Велёпольского. Террориста повесили, из-за чего польские города погрузились в траур.
К концу 1862 года обстановка в Польше была уже явно взрывоопасной. Активизировалась польская эмиграция в Париже. Еще в 1861 году умер Адам Чарторыйский. Его место занял сын Владислав, став во главе «Отеля Ламбер» во Франции. При его содействии в Италии на французские деньги была создана школа подготовки кадров для будущего восстания. Поляков вдохновил успех похода «тысячи» Джузеппе Гарибальди на Сицилию в 1860 году.
В начале января 1863-го русские власти совершили еще одну большую ошибку, объявив «бранку» – призыв рекрутов. Дело в том, что в Царстве Польском после окончания Крымской войны рекрутские наборы не производились, но это не могло продолжаться вечно. С губерний Царства Польского предполагалось собрать 8 тыс. человек.
«Бранку» провели с нарушением закона. Наборы рекрутов в Польше до 1856-го проводились на основании закона от 5 октября 1816 года, который допускал значительные послабления для местного населения. Но 3 марта 1859 года был принят новый закон, жестко регулировавший возможность освобождения от службы. В частности, вводилась жеребьевка, разрешались откуп в 400 рублей, замена по соглашению и т. п. По предложению Велёпольского набор решили провести по старому закону, что позволяло вместо жеребьевки прибегнуть к спискам и изъять из края нелояльный элемент. Примечательно, что начальник гражданского управления собирался использовать «бранку» в качестве репрессии еще летом 1862 года.
Этот абсолютно идиотский шаг властей только ухудшил ситуацию, спровоцировав рост возмущения. Конечно, восстание в Польше началось бы в любом случае. Но важно, в какой атмосфере оно началось.
А «бранка» привела к тому, что революционизированная масса, прежде всего молодежь и ветераны восстания 1830 года, рванула в леса. Там стали формироваться отряды. В ночь на 11 января 1863 года произошли одновременные нападения на несколько русских гарнизонов с целью их уничтожения и завладения оружием. Большим успехом они не увенчались, но жертвами польской «Варфоломеевской ночи» стали 30 убитых и около сотни раненых русских военнослужащих. Начался мятеж.
Партизанская война
– Как он происходил?
– По плану повстанцев их крупные отряды должны были захватить уездные города, а в случае удачи и губернские центры. В городах они собирались провозгласить создание новой власти. Поначалу отряды в 1,5–2 тыс. человек пытались действовать на манер армейских. Но они оказались плохо подготовленными и при столкновении с частями регулярной армии быстро потерпели поражение.
– Какими были потери сторон?
– Говорить о них очень сложно. В 1831 году была война армий, и можно достаточно точно анализировать потери. В 1863–1864 годах все происходило по-другому. После того как были разгромлены и рассеяны повстанческие отряды, началось партизанское движение. По русским данным, потери мятежников составили порядка 22 тыс. человек убитыми и ранеными и около 9 тыс. пленными.
– Что представляло собой партизанское движение?
– Партизанская борьба оказалась страшной. Мелкие шайки, пользовавшиеся поддержкой со стороны дворянских имений, нападали на небольшие русские отряды, железную дорогу и т. д. С попавшими в плен солдатами поляки зверски расправлялись. Пленному барабанщику 6-го пехотного Либавского полка повстанцы перед смертью нанесли 18 ран, отрезали язык, нос, детородный орган. Мятежники создали особый корпус палачей. Их называли «жандармами-вешателями». Они убивали людей, заподозренных в симпатиях к русским властям. Среди жертв террористов были женщины и дети. Особенно беспощадным был террор в отношении православных священников. Всего польскими «жандармами-вешателями» было убито около тысячи человек…
Когда начался мятеж, его руководители получили название «белых». А чуть позже в районе Вильны (ныне Вильнюс) образовался польский комитет, который нарекли «красным». Если «белые» выступали за воссоздание Речи Посполитой в границах 1772 года и о нуждах крестьянства не думали, то «красные» считали, что для привлечения крестьян к борьбе с Россией с ними надо поделиться землей. Появились написанные на белорусском языке «письма Яськи-господаря из-под Вильно». В действительности их авторами были поляки Викентий Константин Калиновский, Валерий Врублевский и Феликс Рожанский. Придуманный ими Ясько-господарь обещал крестьянам по три морга земли (около 2 га). Поляки вообще не скупились на обещания, заявляя: «Всем, кто пойдет в польские войска, навеки дается дворянство».
– Обещание дать землю подействовало?
– Надо помнить и о том, что только что прошла крестьянская реформа в России, ведь в Малороссии, Литве и Белоруссии, в отличие от Царства Польского, до 1861 года сохранялось крепостное право. В период реформы мировыми посредниками были в основном поляки. Они проводили земельное межевание в интересах дворянства. Крестьянство в итоге потеряло земли – покосы, леса. Поэтому обещаниям польских дворян крестьяне не верили. Наоборот, малороссы и белорусы испытывали к польским дворянам лютую ненависть.
Дело в том, что на территории Белоруссии, Литвы и Правобережной Украины сложилась совсем иная ситуация, чем в Царстве Польском. Там имело место сословно-конфессиональное деление общества. Дворяне преимущественно являлись поляками-католиками. Города были католическими и еврейскими. А крестьяне (холопы) были православными или униатами. Когда польские дворяне провозглашали идеи польской свободы в Минской губернии, на Волыни или в Подолии, это вызывало у населения неприязнь. Крестьяне видели в поляках опасных врагов, от которых ничего хорошего для себя не ждали. А те не считали православных крестьян людьми и относились к ним как к быдлу (скоту). За несколько столетий такое отношение воспитало в крестьянах трудноописуемую ненависть к польским дворянам. Когда появлялась возможность, крестьяне сразу поднимались на борьбу с поляками. В ряде случаев русское правительство было вынуждено усмирять крестьян, чтобы движение против польских дворян не переросло в жакерию.
Между тем поляки пытались поднять на борьбу с Россией и малороссов. Но как только на Волыни и в Подолии местные дворяне стали вооружать своих холопов и создавать из них отряды, крестьяне принялись массово избивать самих польских «революционеров».
От равноудаленности к равноотдаленности
– То есть поддержали власть?
– И да и нет. Проблема российского управления в Белоруссии и Литве заключалась в том, что русским был только губернатор. Все чиновничество было польским. По сути, Белоруссия, Литва, Волынь, Подолия оставались внутренними польскими колониями. Чиновники говорили с народом по-польски. А русская власть была далеко. Она вела диалог с элитами. Такая равноудаленность привела к равноотдаленности.
Насколько идиотской была ситуация, можно увидеть на таком примере. Под Динабургом (ныне латвийский Даугавпилс) польский граф Леон Плятер вооружил и посадил на коней свою челядь, и те совершили нападение на русскую инвалидную команду – отставных солдат, которые сопровождали обоз с оружием, следовавший из Динабургской крепости в Дриссу (теперь белорусский Верхнедвинск). Об этом узнали местные крестьяне-старообрядцы. Вооружившись кольями и дубинами, они напали на пытавшийся уйти с добычей отряд Плятера. И что вы думаете? Тот подал жалобу русским властям о нападении крестьян. И их арестовали! Нужно было, чтобы туда приехал знаменитый граф Михаил Муравьев, генерал-губернатор, который сразу разобрался в случившемся. Плятера повесили, а крестьян освободили.
Что же касается земельного вопроса, то в сентябре 1863 года в Царство Польское был направлен Николай Милютин – один из разработчиков крестьянской реформы. Пообщавшись с крестьянами, он вместе с Юрием Самариным и Владимиром Черкасским стал готовить программу по вопросу наделения крестьян землей. Весной 1864-го началась ее реализация, и мятеж закончился в течение двух месяцев. Крестьяне стали отлавливать повстанцев и сдавать их русским властям. Самыми активными борцами с польскими «революционерами» выступили польские крестьяне! О чем, между прочим, современные польские историки и общественность предпочитают не помнить. Да, русское правительство бросило на подавление мятежа войска. Но перелом наступил в результате реформы. Правительству императорской России оказалось проще найти общий язык с польскими крестьянами, чем с польским дворянством. Диалог с элитой, на который рассчитывал Санкт-Петербург, был в принципе невозможен.
– Почему?
– Вся польская культура, в том числе и современная, замешана на русофобии. Если мы не воспринимаем поляков и католицизм в качестве врагов, ненависть к которым впитывается с молоком матери, то для Польши воспитание в традициях русофобии – обычное дело. Еще канцлер Отто фон Бисмарк заметил, что русские постоянно выступают инициаторами диалога с Польшей и всегда оказываются проигравшими. И добавил, что пруссаки таких попыток не делают, потому что иллюзий в отношении поляков не имеют. Бисмарк не потворствовал польским национальным идеям через химеру построения конструктивного диалога с поляками. Диалог и компромисс с польской элитой невозможны. Она исходила и до сих пор исходит из того, что перед тем, как начать диалог, русские должны отказаться от собственного достоинства и своих интересов. А это уничтожит нас и не может быть предметом диалога.
Международный контекст
– Получали ли мятежники помощь из-за границы?
– Безусловно. И не только деньгами и оружием. В Европе проходили демонстрации в поддержку польских повстанцев. Вся французская и английская пресса была на их стороне. В Польшу отправлялись добровольцы. О состоянии умов говорит такой факт. В 1860-е годы французский писатель Жюль Верн писал роман «20 000 лье под водой». В его первоначальной версии капитан Немо был поляком, топившим русские суда. Но потом ухудшились англо-французские отношения, и капитан Немо стал индусом, боровшимся с англичанами.
Весной 1863 года Великобритания выступила с нотой по польскому вопросу. Ее требования с самого начала сводились к двум основным – это всеобщая амнистия и реставрация Конституции 1815 года. Британскую инициативу поддержали Франция, Австрия, Голландия, Османская империя, Испания, Португалия, Швеция, Италия, Дания. Правительство России в лице министра иностранных дел Александра Горчакова ответило категорическим отказом. Тогда возникла идея через Турцию направить в Черкесию пароход с польскими повстанцами, которые должны были зажечь там пожар войны, – план столь же реалистичный, как идеи барона Мюнхгаузена. Были неудачные попытки высадить на балтийское побережье десант с оружием. Активизировались австрийцы. В какой-то момент Россия стала воспринимать их как союзников польских повстанцев. На австро-российской границе произошли стычки, и несколько австрийцев было убито.
– Какой оказалась реакция российского общества на польское восстание?
– Русское общество не было единым. Но позитивно к мятежникам относились только маргиналы, которых было совсем немного. И либералы, и славянофилы восприняли мятеж с прискорбием. После того как в марте 1863 года с нотой в защиту польских повстанцев выступила Великобритания, а в апреле и Франция и Австрия, в России произошел небывалый подъем здорового национализма и патриотизма.
Показательной оказалась история газеты Александра Герцена – одного из властелинов умов того времени. На страницах издаваемого им в Лондоне «Колокола» он активно поддерживал восставших, желал русским войскам поражения. За это и поплатился. Если в 1862 году тираж «Колокола» доходил до 3 тыс. экземпляров, то с 1863-го уменьшился до 500 экземпляров и выше уже не поднимался. Влияние газеты Герцена в России стало нулевым, хотя она выходила еще несколько лет.
– Есть мнение, что подавление восстания стало серьезным ударом по международному имиджу России…
– Это выдумки. Что такое международный имидж? В это время, например, Франция, Великобритания и Испания начали интервенцию в Мексику. Но никто не говорит о том, что мексиканская авантюра нанесла удар по репутации этих государств. В тот же период шла Гражданская война в США, и Великобритания активно поддерживала рабовладельческие штаты. Хотя в самой Англии рабство и работорговля были давно запрещены. Никого это не смущало! В 1857–1859 годах англичане расстреливали сипаев, привязывая их к артиллерийским орудиям. И это не изменило имиджа Великобритании как родины парламентаризма.
Давно пора понять простую вещь: когда интересы России пересекаются с интересами западных государств, нам в любом случае скажут, что мы неправы. И всегда будут уважать за силу и презирать за слабость. Когда Франции в начале 1890-х годов ради собственной безопасности ввиду германской угрозы потребовалось заключить союз с Российской империей, то в этой свободной стране сразу стала переписываться история, появились работы о русско-французской дружбе. Тут же выяснилось, что Россия и Франция буквально обречены на сотрудничество. Вот тогда, кстати, перед французскими историками и была поставлена задача вырвать историю России из польских рук.
Во время Гражданской войны в США Российская империя направила к берегам Америки свои корабли. В Вашингтоне это было воспринято как поддержка в борьбе против южан и Великобритании. И когда польская эмиграция в США попыталась начать пропаганду против России, ее быстро успокоили. Тогда судьба польских повстанцев никого в США не волновала.
Русская власть считала, что, если пойдет на уступки, начнется диалог, и отношения станут хорошими. На деле всегда происходило прямо противоположное.
1794 ГОД
В 1794-м Польша сохраняла суверенитет, но находилась под военно-политическим влиянием России. Король Речи Посполитой Станислав Август Понятовский, давний друг Екатерины II, не возражал против пребывания в Польше русских войск. Но шляхту такое положение дел не устраивало. Воинственно настроенные польские магнаты сделали ставку на сотрудничество с революционной Францией. Восстание возглавили Тадеуш Костюшко и Антоний Мадалинский. В марте 1794 года они организовали первые нападения на русские и прусские гарнизоны. В начале апреля к восстанию присоединилась Варшава. Ее жители стали нападать на русских солдат, что грозило перейти в массовую резню. Главнокомандующий русским гарнизоном в Варшаве генерал-аншеф Осип Игельстром потерял контроль над ситуацией. И вплоть до августа польские мятежники не знали поражений.
В сентябре 1794-го начался польский поход Александра Суворова. Граф Рымникский с небольшим отрядом занял Кобрин, а вскоре разбил войска генерала Кароля Сераковского под Брестом. Уже в октябре он подошел к Варшаве с 25-тысячной армией. Путь в польскую столицу преграждала крепость Прага: там русских ожидали главные силы повстанцев. Перед штурмом Суворов отдал приказ: «Без нужды не стрелять, а бить и гнать штыком; работать быстро, храбро, по-русски. Держаться своих в середину, от начальников не отставать, фронт везде. В дома не забегать, просящих пощады – щадить, безоружных не убивать, с бабами не воевать, малолетков не трогать. Кого убьют – царство небесное; живым – слава, слава, слава». Кровопролитное Пражское сражение 24 октября 1794 года окончилось полной победой русской армии. Чтобы разъяренные войска не разгромили Варшаву, Суворов приказал сжечь мост через Вислу. Столица сдалась без боя. Суворов гуманно обошелся с побежденными, тысячи пленных были отпущены под честное слово не поднимать оружие против России. Вслед за этим произошел раздел Речи Посполитой между Россией, Австрией и Пруссией, в результате которого завершилась история Польши как суверенного государства вплоть до 1918 года.
1831 ГОД
После Наполеоновских войн Царство Польское находилось в личной унии с Российской империей. Наместником Польши стал великий князь Константин Павлович. Император Александр I даровал Польше либеральную Конституцию. Однако националистически настроенные польские дворяне подготовили восстание, которое в ноябре 1830 года охватило всю страну. Между руководителями мятежа существовали противоречия: правые (их лидером был князь Адам Чарторыйский) были склонны искать компромисс с Санкт-Петербургом, а левые, провозгласившие диктатором генерала Иосифа Хлопицкого, требовали полного разрыва с Россией. Так или иначе, но полякам удалось быстро сформировать 100-тысячную армию, и боевые действия затянулись. Партизанская война развернулась на территории не только самой Польши, но и Минской, Виленской и Гродненской губерний.
Фельдмаршал Иван Дибич не слишком удачно провел польскую кампанию в начале 1831 года. Его сменил фельдмаршал Иван Паскевич, сумевший переломить ситуацию. В августе русская армия уже стояла на подступах к Варшаве. Около двух недель продолжалась осада, завершившаяся штурмом. Утром 27 августа 1831 года русские войска вступили в польскую столицу, и Паскевич написал императору Николаю I: «Варшава у ног вашего величества». С известием о победе в Санкт-Петербург поскакал ротмистр Александр Суворов – внук генералиссимуса. Но поляки и после падения Варшавы продолжали сопротивление. Последний отряд повстанцев капитулировал в октябре в Замостье.
В результате событий 1830–1831 годов Польша потеряла остатки самостоятельности. Николай I объявил Царство Польское частью Российской империи, упразднил сейм и польское войско. Вместо воеводств Польшу поделили на губернии. В связи с подавлением польского восстания укрепились русофобские настроения в Европе.
1863 ГОД
В начале 1860-х поляки учли ошибки прежних восстаний: на этот раз конспиративная организация отличалась железной дисциплиной на всех уровнях – от кружков-троек до Центрального национального комитета под руководством Ярослава Домбровского. В январе 1863-го на западе Российской империи началась настоящая война. Отряды повстанцев нападали на русские гарнизоны, терроризировали обширные территории в Польше, Литве, Западной Белоруссии и на Западной Украине. Хотя сформировать регулярную армию и взять под контроль Варшаву мятежникам не удалось, их отряды, действовавшие набегами, представляли собой большую угрозу. В ходе восстания русская армия несла потери.
В критической ситуации император Александр II назначил 66-летнего Михаила Муравьева виленским, гродненским и минским генерал-губернатором, а также командующим войсками Виленского военного округа. В разговоре с царем Муравьев произнес: «Я с удовольствием готов собою жертвовать для пользы и блага России». Ему предстояло столкнуться с главными силами повстанцев. Он организовал жесткое сопротивление мятежникам, не чурался и публичных казней. Генерал-губернатор отправил на эшафот 128 человек – зачинщиков бойни. В арестантских ротах и на каторге оказалось около 10 тыс. повстанцев. Остальных отпустили по домам. Муравьев сделал ставку на поддержку местных униатов и православных, лояльно настроенных по отношению к России. Ситуация на западных рубежах империи успокоилась. В мае 1864 года Александр II посетил Вильну и на смотре войск отдал честь Михаилу Муравьеву. При этом генерал-губернатор стал объектом жесточайшей критики для либеральной общественности, прозвавшей его Муравьевым-вешателем.
