опубликовано на www.riafan.ru
Гауляйтер Вильгельм Кубе 22 сентября 1943 года последовал за Акинчицем — его взорвала подпольщица Елена Мазаник. По этому поводу Владислав Козловский написал полную пафоса статью в своей «Белорусской газете»:
«Сердце сжимает скорбь. Его нет больше среди нас. Генеральный комиссар Вильгельм Кубе был одним из наилучших, наисердечнейших друзей, который думал и говорил так, как каждый белорусский националист».
А вот рейхсфюрер СС Генрих Гиммлер был противоположного мнения и заявил, когда узнал о смерти Кубе:
«Это просто счастье для отечества».
Так утверждает немецкий публицист Хайнц Хене. На сайтах либералов Белоруссии Кубе, вообще, — почти отец родной: он и белорусским националистам сочувствовал, и колхозы сохранил, и даже уничтожению евреев противился. На самом деле еврейские рабочие руки нужны ему были для выполнения плана поставок продовольствия в Германию, а колхозы для того, чтобы это продовольствие проще забирать. Когда Акинчиц на встрече с Кубе предложил ему ликвидировать колхозы, тот ему ответил, что сделает это, когда из Сибири вернутся кулаки. А националисты необходимы были как дополнительная сила в борьбе против партизан.
Владислав Козловский скорбел о Кубе недолго: 13 ноября 1943 года его уничтожили прямо в редакции партизаны Иван Шнигирь и Константин Немчик на глазах у известной журналистки-коллаборационистки Натальи Арсеньевой. Она и помогла задержать и опознать Константина Немчика, которого расстреляли.
Интересно, что до войны Арсеньева была агентом НКВД «Козбич» и по ее доносам арестовывали «врагов народа». В 1993 году, уже будучи гражданкой США, она требовала чтобы положенное на музыку ее стихотворение «Магутны Божа» стало государственным гимном Белоруссии, но этого, к счастью, не произошло. Теперь это творение — неофициальный гимн оппозиции, и в честь него ежегодно проводится одноименный музыкальный фестиваль. В городе Старые Дороги Минской области гитлеровской пособнице установлен памятник.
В 1941 году немцы были уверены в своей скорой победе и не стремились делить власть на оккупированной территории с местными националистами. Если на Украине был свой рейхскомиссариат, то Белоруссия вместе с Эстонией, Латвией и Литвой входила в рейхскомиссариат «Остланд» и называлась генеральным округом.
22 октября 1941 года была создана единственная белорусская организация в округе — Белорусская самопомощь. Ее задачей была помощь оккупационной администрации в создании полиции, вопросах образования и культуры. Затем она занялась агитацией за отъезд местного населения на работу в Германию, а потом и составлением списков для принудительной отправки туда и выявлением уклонистов.
Возглавлял эту организацию Иван Ермаченко — царский офицер, воевавший в гражданскую войну на стороне в должности адъютанта барона Врангеля. Когда «черного барона» и его армию, сражавшуюся за единую и неделимую Россию, выкинули из Крыма в Стамбул, Ермаченко поменял свои взгляды и стал белорусским националистом.
Правительство БНР назначило его своим представителем в Турции, хотя эта страна БНР, разумеется, не признавала. Позже Ермаченко стал и заместителем министра иностранных дел давно переставшей существовать БНР. Затем начал активно сотрудничать с немецкими нацистами. Вместе с ними он и бежал из Белоруссии и добежал до США, где вел активную антисоветскую работу, утверждая, что всегда был борцом за свободу белорусов и антифашистом.
Интересно, что оккупанты озаботились отрывом белорусских православных верующих от Русской православной церкви (РПЦ), то есть пытались сделать тоже, что на Украине в 2018 году ее президент Петр Порошенко. Белорусские приходы возглавлял митрополит Пантелеимон (в миру офицер Павел Рожновский, в 1897 году принявший монашеский постриг в 30-летнем возрасте). Когда немцы потребовали от него создать независимую от РПЦ Белорусскую автокефальную церковь, он поступил хитро: провозгласил ее создание на Всебелорусском церковном соборе, но указал, что ее отделение от РПЦ произойдет после того, как его признают все канонические православные церкви в мире, в том числе и РПЦ, то есть фактически никогда.
После этого он по требованию немецких властей был сослан в Ляденский монастырь, а управление делами церкви перешло к архиепископу Филофею (в миру Владимир Нарко). От него потребовали изгнания всех русских священников, проведения всех богослужений только на белорусском языке и прекращения поминаний в них главы РПЦ митрополита Сергия, а также отправки обращений в православные церкви с просьбой о признании новой Белорусской автокефальной церкви. На это архиепископ ответил, что не уполномочен делать такие изменения в жизни церкви, а сделать их может только митрополит. Правда, обращения в другие церкви он пообещал отправить, но в итоге саботировал и это.
В итоге в мае 1943 года митрополит Пантелеимон был возвращен в Минск, а через год, когда нацистам стало уже не до белорусской церкви, решение об отделении от РПЦ было тихо отменено. Отступая из Белоруссии, нацисты забрали с собой в Германию обоих белорусских церковных иерархов. Как ни странно, но план немецких нацистов по созданию независимой от РПЦ белорусской церкви был осуществлен через три года после войны — под контролем американцев. Сегодня никем не признанная Белорусская автокефальная православная церковь имеет всего два действующих прихода, и оба они находятся в США.
С белорусской полицией у немцев тоже были большие проблемы. Первоначально была создана Служба порядка (по-немецки Ordnungsdienst, или сокращенно Odi). Если на Украине давали взятки, чтобы попасть в полицию, то в Белоруссии не могли найти желающих, несмотря на то, что печатали объявления о приеме в полицию повсюду. Немцы отправляли на службу в полицию даже молодежь, захваченную во время облав.
Во главе крупных подразделений этой полиции стояли немецкие офицеры, которые наказывали провинившихся полицейских-белорусов битьем палками перед строем. Форму немцы полицейским вначале не выдавали, и об их принадлежности к полиции свидетельствовали только бело-красно-белые повязки. Так как многие из попавших в полицию перебежали к партизанам вместе с оружием, то немцы вскоре перестали выдавать полиции и оружие, а с безоружными полицаями легко справлялись партизаны.
После того как партизанское движение в Белоруссии приобрело массовый характер, 16 июля 1942 года по приказу Кубе был создан Белорусский корпус самообороны (БКС), который должен был состоять из трех дивизий под командованием Ермаченко.
В Минске открыли курсы под руководством Франтишека Кушеля, на которых за три недели обучали на офицеров корпуса. Так как он теперь тоже очень почитаем среди белорусских либералов прозападной ориентации, то можно припомнить и его биографию. Он дослужился до штабс-капитана в царской армии, но дезертировал из нее после Февральской революции. После этого поступил на службу в БНР, а когда она исчезла, то предложил свои услуги полякам и во время советско-польской войны служил в Минске, в Военной белорусской комиссии, чьей задачей было создание белорусских подразделений, которые будут воевать против Красной армии. Однако создать их не удалось по причине отсутствия желающих.
После освобождения Минска бежал в Польшу, где дослужился в армии до капитана. Интересно, что Франтишек Кушель быстро менял не только свои политические взгляды, но и национальность. В царской армии он был русским, в структурах БНР — белорусом, а в польской армии — поляком.
В 1922 году в Вильнюсе (тогда польском Вильно) женился на будущей осведомительнице НКВД и гестапо Наталье Арсеньевой. Когда началась Вторая мировая война, он командовал батальоном, но в боевых действиях участия не принимал и попал в советский плен в районе Львова. Там он должен был разделить судьбу пленных польских офицеров и получить пулю в Катыне, но он стал доносить на своих товарищей по заключению и заслужил одобрение НКВД СССР. К моменту расстрела польских офицеров он уже «трудился» в Лубянской тюрьме в Москве, где его подсаживали в камеры к высокопоставленным польским военнопленным, в том числе и к генералу Андерсу. А весной 1941 года он вообще был освобожден и отправлен в Белоруссию, где вместе с женой помогал выявлять «врагов народа» среди местного населения.
Там он дождался немецких оккупантов, которым рассказал, что он жертва сталинских репрессий, сбежавшая из ГУЛАГа. Эту выдумку до сих пор повторяют некоторые «демократические» белорусские интернет-издания. Заодно Кушель поменял имя и стал называться не Франтишеком, а немецким именем Франц.
Сначала он служил в Odi, участвовал в карательных операциях против партизан, расстреливал местных жителей, им помогавших, и евреев. Затем возглавил офицерские курсы Белорусского корпуса самообороны. Он успел подготовить два выпуска по 110 человек, а потом немцы запретили присваивать выпускникам офицерские звания. После этого было выпущено еще только 40 человек без звания, чья иерархия определялась занимаемой должностью.
БКС столкнулся с той же проблемой, что и Odi — мало было тех, кто хотел служить в нем. В результате вместо трех дивизий было создано всего 20 батальонов. При этом туда принимали кого попало. Еще во время службы в Odi Кушель писал немцам, что «это были просто пьяницы, злодеи и разбойники». Один из батальонов БКС, сформированный в городе Глубокое, вообще состоял из одних поляков под командованием уроженца Польши Витвицкого. Оружия немцы выдавали мало, и батальон из Рудни, отобрав у крестьян овец, обменял их на оружие у итальянских солдат. Всего через БКС прошло около 15 тысяч человек, и из них не менее 3400 перебежало к партизанам.
Когда стало ясно, что БКС своими силами справиться с партизанским движением в Белоруссии не в состоянии, то немцы начали перебрасывать сюда охранные батальоны, сформированные на Украине и в Прибалтике. Так, в 1942 году в районе Лепеля действовал 201-й украинский батальон шуцманшафта, где командиром был будущий комбат в дивизии СС «Галичина» Евгений Побегущий, а его заместителем был герой современной Украины — будущий командир Украинской повстанческой армии Роман Шухевич. 22 марта 1943 года 118-й украинский батальон шуцманшафта сжег заживо жителей деревни Хатынь.
С 22 августа по 21 сентября 1942 года подразделения БКС вместе с 18-м и 25-м латышскими полицейскими батальонами и частями дивизии СС Дирливангера, состоящей из немцев-уголовников, участвовали в антипартизанской операции Sumpffieber («Болотная лихорадка»). На территории Лепельского и Бегомльского районов Витебской области, в районе озера Домжарицкое, «борцы за новую Белоруссию» с бело-красно-белыми повязками должны были уничтожить партизанский отряд «Роман», а вместе с ним и находящееся под его защитой мирное население. Командир отряда Роман Дьяков так удачно расположил своих бойцов, что коллаборационисты так и не смогли прорвать их оборону и отступили, понеся большие потери.
Тогда батальоны БКС перебросили в Плещеницы — Ульянское, где в районе между реками Вилия и Илия действовали партизанские отряды «Мститель» под командованием Василия Воронянского и «Борьба», где командиром был Сергей Долганов. Карателям сначала удалось окружить партизан, но они нашли проход на стыке окружавших их батальонов и сумели вырваться вместе с местными жителями из кольца блокады и выйти в район деревень Педань — Мстиж.
Тогда, чтобы отчитаться хоть о каких-то успехах, каратели стали просто уничтожать население окрестных деревень по подозрению, что они снабжают партизан едой. 10 сентября 1942 года они окружили деревню Затишье, расстреляли 135 ее жителей и сожгли 37 дворов. Через пять дней от их рук погибли все 217 жителей деревни Вяда Ивацевичского района, а все строения были сожжены. Их судьбу разделили и 143 жителя деревни Тупичицы. После войны возродилась только деревня Затишье. 707 человек было уничтожено в деревнях Бобровичи и Выгонощи. А вот что написал в своем рапорте в Берлин обергруппенфюрер СС Эрих фон дем Бах-Зелевски о ходе операции Sumpffieber:
«Были достигнуты следующие успехи:
⦁ Очищено и разрушено 49 партизанских лагерей, укрепленных точек и опорных пунктов, а также несколько населенных пунктов в заболоченной местности, служивших убежищем для партизан.
⦁ Убито в бою 389 вооруженных бандитов (партизан), осуждено и расстреляно 1274 подозрительных лиц, казнено 8350 евреев.
⦁ Выселено 1217 человек».
Обратите внимание: убитое мирное население названо «подозрительными лицами» и «евреями», его погибло почти в 25 раз больше, чем партизан. И этот рапорт относится только к боевым действиям 2 и 3 сентября 1942 года в районе Мациевичи. А всего, по немецким данным, в ходе операции Sumpffieber погибло 10 013 советских граждан, было выселено 1217 человек.
Одновременно с ней в Брестской области другие батальоны БКС зверствовали в ходе операции «Треугольник». Здесь тоже не удалось уничтожить партизан: они с боями ушли в другие районы, но зато рекой полилась кровь стариков, женщин и детей.
11 сентября 1942 года в деревне Дремово праздновали праздник Иоанна Крестителя. Ворвавшиеся каратели хладнокровно расстреляли 190 молящихся людей и сожгли деревню. Такая же участь постигла жителей деревень Борисовка, Каменка, Борки, Заболотье, Зеленая Буда. В деревне Леплевка расстреляли воспитательницу детского дома и 54 ребенка.
Конец третьей части.
